Вот, еще немного накопала:
Борис Чичибабин.Киев
КИЕВ Ю. Шанину
Без киевского братства
деревьев и церквей
вся жизнь была б гораздо
безродней и мертвей.
В лицо моей царевне,
когда настал черед,
подуло Русью древней
от Золотых ворот.
Здесь дух высок и весок,
и пусть молчат слова:
от врубелевских фресок
светлеет голова.
Идем на зелен берег
над бездной ветряной
дышать в его пещерах
святою стариной.
И юн и древен Киев —
воитель и монах,
смоловший всех батыев
на звонких жерновах.
Таится его норов
в беспамятстве годов,
он светел от соборов
и темен от садов.
Еще он ал от маков,
тюльпанов и гвоздик,—
и Михаил Булгаков
в нем запросто возник.
И, радуясь по-детски,
что домик удался,
строитель Городецкий
в нем делал чудеса...
Весь этот дивный ворох,
стоцветен и стокрыл,
веселый друг филолог
нам яростно дарил.
Брат эллинов и римлян,
античности знаток,
а Киев был им привран,
как водится, чуток.
Я в том не вижу худа,
не мыслю в том вины,
раз в киевское чудо
все души влюблены.
Ведь, если разобраться,
все было бы не так
без киевского братства
ученых и бродяг.
Зибров Павел
Хрещатик Каштани, каштани, каштани,
Софії і Лаври хрести.
Кияни, кияни, кияни,
Ви сестри мої і брати.
Я з Вами в дощі й снігопади
У черзі за шастям стою,
І лаю по-київськи Владу
Й горілку по-київськи п'ю.
Приспiв:
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Спасибі кажу своїй долі,
Що в чорній пустелі ночей
Я сотні разів божеволів
Від Ваших, киянки, очей
Киянки, киянки, киянки,
Веселі, сумні, гомінки,
Найбільше у світі кохані,
Найкращі у світі жінки.
Приспiв:
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Бо хрещений батько мій
Бо хрещений батько твій
Бо хрещений батько наш
Хрещатик
Вам скажуть, що я в Амстердамі,
Що Київ зміняв на Москву,
Не вірте, панове, я з Вами
За київським часом живу.
І де б я не був за кордоном,
Я знав, що завжди повернусь
Додому, додому, додому
В святу мою Київську Русь
Приспiв:
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Я і друзів розумів
І ворогів умів прощати,
Бо хрещений батько мій -
То Хрещатик, то Хрещатик
Бо хрещений батько мій
Бо хрещений батько твій
Бо хрещений батько наш
Хрещатик
Бо хрещений батько мій
Бо хрещений батько твій
Бо хрещений батько наш
Хрещатик
МИХАИЛ НОЖКИН
Киевская Лавра И снова Лавра рвется в небеса,
За землю зацепившись на бегу,
И снова я гляжу во все глаза,
И снова наглядеться не могу.
И снова память в прошлое зовет,
И вечностью кружится голова:
Тысячелетие – вот оно живет
В металле, в камнях, в мыслях и в словах.
Незримое воочию встает,
Неведомое обретает плоть,
И песню потаенную поет
И время озаренья настает,
Чтоб лед души усталой расколоть.
И оживает книга Бытия,
Я с трепетом листать ее берусь,
Неведомая Родина моя –
Прадедовская Киевская Русь.
Открытой, светлою душой,
Добру и правде кровная сестра,
Уверенно шагала в мир большой
Друзьям на радость и врагам на страх.
Здесь наша боль и гнев,
К плечу плечом вставали на обидчиков с мечем,
Здесь наша радость песней родилась,
И птицей вольной в небо поднялась.
Священные славянские места,
Здесь и поныне дышится легко,
И тешит глаз земная красота,
И чуть слышна мелодия веков,
И фрески улыбаются со стен,
Роднёю нашей ласковой, большой,
И снова подымают нас с колен,
Да кто сказал, что все былое – тлен.
Мы к прошлому припаяны душой,
Издревле начались и ты, и я,
И связь времен вовек не оборвать,
Вот и стою, дыханье затая,
От Лавры глаз не в силах оторвать.
В ней мудрость предков с давних пор жива,
Горда ее златая голова,
И суть светла, и линия чиста,
И красота доступна и проста
Под сенью православного креста.
И легкой сказкой бело-золотой,
Она все рвется ввысь с горы крутой,
И, кажется, взлетит уже вот-вот
С днепровской кручи
В ясный небосвод.
Вокруг нее с рассвета до темна
Из века в век кипит людской прибой,
И памятью пронизана она,
И память пробуждает в нас с тобой.
А кто-то нам твердит: «Да вы – толпа!
За вами никого и ничего,
И весь ваш путь звериная тропа,
Вы варвары – не более того».
А кто-то мчится нас разъединить:
На северных, на южных разделить,
Перекусить родства живую нить
И все былое напрочь очернить,
Ошельмовать, опошлить, осквернить.
И снова слышу предков трубный глас:
«Не гнись, не трусь, своим путем иди,
Знай, мы сильней, они слабее нас.
Уверенно в грядущее гляди,
В борьбе мы закалились с давних пор,
Единством наша сила велика.
Вовек не заглушить наш мощный хор,
И вместе с Лаврой нам стоять века,
Расправить плечи время настает,
Пришла пора подняться в полный рост,
Нас к этому история зовет,
И прошлое незыблемо встает,
И к будущему ладит крепкий мост.
Я взлететь от радости готов,
И столько я сейчас сказать хочу,
Что нету в мире подходящих слов.
Я молчу, восторженно молчу,
А Лавра рвется, рвется в небеса,
За землю, зацепившись, набегу.
Я гляжу, гляжу во все глаза,
И снова наглядеться не могу!»
Анатолий Лемыш
Владимирский спуск Владимирский спуск занесен снегопадом.
Сойти на Подол – как Помпею открыть.
Я словно иду с экскурсантами рядом.
А сам не решаюсь о нем говорить.
Невзрачное пиршество зренья и слуха.
В родном переулке стою как в раю.
Я пришлый, я лишний, я выбыл из круга.
Я прав не имею на юность свою.
Как окна твои мне когда-то светили!
Как корчились крылья, с судьбой не в ладу!
Єлена Натановна, Вы мой Вергилий,
Все круги Подола я с Вами пройду.
Ну как мне, Подол, с твоей музыкой сладить?
И пусть к Оболони машины летят
Тут малая родина спит в снегопаде,
И в дальнем окошке поют про Арбат.
***
Подол – предчувствие прыжка, багровых крыш двойные крылья,
Домов и башен разностилье. Гора, стучащая в висках
Подол – гремящий, как трамвай, уют, замшелый и венозный,
Прохожих древние прононсы, базаров шумный каравай.
Какие светлые мазки на теплых пятнах старых красок!
Твой день еще тягуч и вязок, но в нем свежеют сквозняки.
И я иду по мостовым, хранящим память Святослава,
И уступаю самосвалам и черным кошкам дворовым.
***
Давайте пройдем по Подолу вот так, не спеша…
Вцепились в друг дружку домишки в два-три этажа...
Ослепли от пыли, в асфальт по колено вросли ..
И крыши, как крылья. Спустили до самой земли…
По улочке узкой, как мамонт плетется трамвай,
Собака поставила метку и машет хвостом…
В таинственных двориках век зарастает травой
Но я не о том… Не о том…
Давайте заглянем в подъезды, в подвалы, дворы
Во дворике этом я где-то оставил себя…
Мы гости, нам детство как таинство чудной игры,
А все-таки жаль – его звезды теперь не слепят.
Тесняться дворишки, стараясь казаться новей,
Ютятся среди великанов с бетонным хребтом.
Да, да, все проходит… Подол засыпает навек…
Но я не о том, не о том…
Песня про Подол
Слова: Г. Бальбер
Исп.: Аркадий Северный Один из вариантов знаменитой песни
А мой дедушка родной -
Киевлянин коренной,-
Чуть однажды не сошел с ума:
Слух по Киеву прошел,
Что должны снести Подол
И построить новые дома.
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
И в Одессе, и в Москве,
И в таежном городке,
Где б ты ни был, где бы ты ни шел,
Пусть ты Киева не знал,
Но, уверен, что слыхал
"Гоп-со-смыком",- песню про Подол.
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
Вехний Вал и Нижний Вал,-
Сам Хмельницкий здесь бывал
И водил поить свого коня.
А там, где пил вот этот конь,
Там щас строят "Оболонь"
По проекту завтрашнего дня.
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
Обойдешь все города,
Но нигде и никогда
Ты не сможешь помолиться-таки богу,
Но маланский наш народ
Где не ищет - то найдет
Только на Подоле синагогу!
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
А с Подола, где ремонт,
Переехал весь бомонд:
Минское шоссе им возвели.
Хоть в квартирах там паркет,
И клопов в обоях нет,
Подоляне всё ж возмущены.
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
Древний киевский проспект
Звал Петра к себе за стол,
Но к боярам Пётр таки не пошёл,
Поклонился он отцам,
И палатам, и дворцам,-
Домик на Подоле предпочёл.
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
А в эти двери сотни путь
Всадил петлюровский патруль,
Рассердясь на бабушку мою.
Но мой дед - он хавар тот:
Он поставил пулемёт,-
Но таки петлюровцы в аду!
Но без Подола Киев невозможен,
Как святой Владимир без креста.
Это же кусок Одессы
(Это новость и для прессы!)
И мемориальные места.
Все, вот теперь я точно спать пошла
Завтра продолжим
Уже совсем собралась было спать, но увидела эту тему, и проснулась :) 
А тут 12-го уезжала после сессии и чуть не расплакалась,так нехотелось уезжать!Теперь собираюсь послать подальше свой страх неизвестности и неопределённости будущего и осенью переехать в Киев жить!!! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума